Прокуратура Сургута направила в городскую администрацию представление о некоторых нарушениях, допущенных при создании большого катка на центральной площади. Инициировал проверку общественник Сергей Глинских. Стоит ли обрушиваться на этот проект с придирками, или, может, лучше его развить до целой туристической концепции – это обсудили в рамках «О чем говорят» Дмитрий Щеглов и Тарас Самборский.
Д.Щ.: Здравствуйте, уважаемые зрители, слушатели, читатели siapress.ru. Меня зовут Дмитрий Щеглов. Я обозреватель этого портала. Тарас Самборский, издатель газеты «Новый город», на связи. Тарас, привет!
Т.С.: Привет, Дима! Привет всем, друзья!
Д.Щ.: Сегодня поговорим про любопытные вещи, которые происходят в нашем любимом Сургуте. Значит, есть каток. У нас самый большой в Тюменской области каток был построен на Центральной площади, но там частично забирая пространство Центральной площади, частично находясь там немножко дальше, на бывшей парковке. И этот комплекс работает, все там в порядке. Но наш общественник Сергей Глинских сегодня он у нас дважды появится в нашей повестке, так получилось, так бывает, он написал в прокуратуру запрос о некоторых правовых и технических нюансах этого проекта. И выяснилось, что там были какие-то нарушения, прокуратура их выявила.
Центральная площадь — это общественное пространство, там что-то огорожено, и люди там катаются на коньках. То есть формально это нарушение. Вопрос еще в том, это уже Сергей его отдельно задает: что будет в случае, когда лед растает. Там брусчатка лежит, очень многострадальная брусчатка, надо сказать в том районе Сургута, и частенько не получается с ней сделать ничего хорошего, положить ее с первого раза, а тут сейчас посмотрим, что с этой брусчаткой случится, когда лед растает. Интересно, насколько там эти технические вопросы были учтены. И там какие-то формальные нюансы, которые прокуратура признала и обещала направить представление в администрацию, что нужно это дело устранять. То есть нарушение? Нарушение. Прокуратура признала? Признала. Что из этого всего следует? И как это надо понимать и отрабатывать в будущем? Как ты думаешь?
Т.С.: Во-первых, с этой брусчаткой хорошее уже сделали, наконец. Сделали каток на брусчатке. То есть, как минимум, она нашла себе применение. А когда растает лед, видимо, там снова будет брусчатка, может быть, ее снова надо будет ремонтировать. Тут уже вопрос взаимоотношения городской власти с подрядной организацией, которая строила эту площадь и совершенно не вопрос о взаимоотношении городской власти с оператором этого зимнего комплекса, частной компании. Поэтому я с подходом Сергея Глинских к данному вопросу не согласен. Я считаю, он пытается цепляться за возможные очевидные какие-то ошибки и, вероятно, даже нарушения закона, раз прокуратура там признала какие-то злоупотребления... Я так понимаю, это не злоупотребления, это, когда прокуратура выставляет представление...
Д.Щ.: Ну представление о нарушении закона.
Т.С.: Ладно. Пускай это будет называться: прокуратура следит за соблюдением законодательства, значит, это, видимо, нарушение закона. Но это цепляние за нарушение — это не принципиального характера. Принципиально я хотел бы... Вообще, это смертельное нарушение или нет? Давай так разбираться. Это что-то из ряда вон выходящее? Или речь идет, действительно, о некоторых формальных моментах, легко отрабатываемых, легко устраняемых, которые не препятствуют реализации идеи.
По-моему, ответ очевиден. И если бы Глинских сместил бы акценты в своем желании найти какие-то нарушения. То есть прекрасная идея, но давайте поможем ей быть отшлифованной до зеркального блеска, чтобы вообще без сучка, без задоринки. Я смотрю на весь этот процесс не глазами Сергея Глинских. Это хорошо, что есть общественники, которые следят за властью. Тут без вопросов. И он выполняет такую важную, городскую роль как бы играет. Он не дает местной власти спать спокойно, ищет нарушения в тех или иных ее действиях. Это хорошо, это прекрасно. Власть не должна быть уверена в том, что она в каждом своем решении априори права всегда и не совершает никаких ошибок. Я бы посмотрел на всю эту историю с катком немножко по-другому, немножко, может быть, что ли исторично. Давай смотреть. Это хорошая идея? Безусловно.
Д.Щ.: Это хорошо, конечно.
Т.С.: Это проект в том виде, в каком он был реализован, хороший? Ну, почти. Мы перед стартом, когда стало только известно, что будет такой проект, осенью его обсуждали, высказали несколько критических замечаний, как бы потенциальных угроз мы увидели, как не надо было бы делать, и вот, вроде бы, оно реализовано в целом и общем неплохо. Хотя, не без вопросов, как мы видим.
Это надо делать? Это надо продолжать? Безусловно. Подобный проект реализован в Сургуте впервые? Почти впервые. Если не учитывать такие достаточно крупные снежные городки, которые делались в Сургуте в советские, 80-ые еще годы, самым крупным снежным городком у нас был городок в мкрн Энергетиков, на месте нынешнего спорткомплекса «Спарта», на этой всей территории. Вот он был такой большой.
Но это был снежный городок. А в нашем случае мы говорим о совсем другом форматном подходе в организации городского пространства. Во-первых, смотри, кто там был, и кто видел это: там до сих пор стоит новогодняя символика, новогодний Дед Мороз, Снегурочка, не с такими ужасающими лицами, как их сородичи из Нижневартовска. В общем-то, все достаточно эстетично, приятно. А на дворе уже практически март. А Дед Мороз и вся эта новогодняя символика стоит.
У меня сразу возникла идея, если мы говорим о том, что это идея, безусловно, полезная и ее надо продолжать реализовывать каждый год, то она зажила бы, приобрела бы новый смысл, такой даже туристический, региональный. К нам как бы съезжалась публика из соседних регионов югорских, а, может быть, даже из соседних федеральных регионов, не просто на крупнейший каток в Тюменской области, а на как бы «Сургут — город Нового года».
Вот в Германии есть город Ротенбург-об-дер-Таубер. Это город вечного Рождества. Так он себя в туристической индустрии позиционирует. И там все, что связано с Рождеством, всякие сувениры, новогодние украшения, даже елки новогодние стоят, вот там они целый год присутствуют, вот эта вся еда их новогодняя, рождественская, и они таким образом генерируют туристический поток не только на само Рождество, когда там космические цены на гостиницы, на все.
Вот Сургут мог бы из этого проекта, а может быть, к нему бы добавились еще какие-то другие проекты, потому что рядом у нас «Старый Сургут», исторический центр находится, сам бог велел что-то такое придумать, сделать вот такую фишку: Сургут — город Нового года. И начинать эту идею реализовывать, когда снег начинает выпадать, пусть там с ноября, с начала ноября у нас там настоящая зима в Сургуте по апрель месяц включительно. И пусть оно так и работает, пусть оно эксплуатирует тематику Нового года, это уличный, активный досуг, это какие-то игры, аттракционы. Я бы видел развитие этой идеи в таком ключе на будущий сезон.
Значит, возвращаясь к нашей теме. Возможна реализация подобного проекта без нарушений? В идеале, наверное, да. Когда бюрократическая машина отрабатывает каждый параметр этой сделки между муниципалитетом и предпринимателем, когда, действительно, отслеживаются все, все нюансы, которых там сотни, от организации пространства до пожарной безопасности, техники безопасности, эвакуационных всяких вопросов на случай чрезвычайных происшествий. Ну вот не получилось сделать без нарушений.
Еще раз: смертельное нарушение? Нет. Тогда надо просто отработать представление прокуратуры, взять это за основу для какой-то там чиновничьей рефлексии и уже на этот год, потому что, видимо, этот проект начнется уже в этом году, через полгода фактически, реализовывать его с более технологичным подходом, уже будет практика и реализации, и общения с предпринимателем, и, видимо, были обнаружены уже какие-то болевые точки у предпринимателя, на которые власть может давить и уже требовать от предпринимателя больше, при этом надо, все-таки, не забывать, что если это фактически такое городское частное сотрудничество, то предприниматель должен извлекать свою прибыль.
Очень много жалоб на то, что в этом катке и в этом центре зимнего досуга, я бы так назвал, какие-то запредельные цены. Ничего нельзя сказать на этот счет. Ну, запредельные... Это какие? Они же рыночные запредельные? Правильно? Возможно, это повод для переговоров городской власти с предпринимателем. Возможно, это основание для давления городской общественности на власть, на этого же предпринимателя с тем, чтобы он свои цены снижал. Верно? Наверное, в этих высоких ценах кроется некое давление муниципалитета на предпринимателя по обеспечению ряда условий для того, чтобы он осуществил проект в таком виде, а не в каком-то ином.
Возможно, высокая цена — это плата за качество, а не за какой-нибудь там шанхай, где какой-то там быдло-формат. В общем-то, это какой-то баланс, баланс многих-многих факторов, которые для этого проекта, как первого проекта, в одну точку сошлись: проект первый, проект новый, проект не самый простой, скажем так, потому что такого у нас еще не реализовывалось ни разу, и возникновение здесь каких-то проблем неизбежно. Надо проблемы отработать и к следующему сезону подойти с более оформленным идейным содержанием проекта, с отшлифованными всеми техническими недостатками и, безусловно, со всеми выполненными нормами закона. И не политизировать эту тему, как, мне показалось, попытался это сделать Сергей Глинских, обращая внимание на, возможно, какие-то очевидные недостатки и выводя это на такой не за декларируемый, но читаемый такой вот вывод, что не все гладко в нашем королевстве. Я бы этого мостика в данном случае совершенно бы не делал. Но за работу общественного контролера, безусловно, от всей сургутской общественности большое спасибо.
Д.Щ.: Да. Я бы по поводу цен добавил тот факт, что если действует нормальный рыночный механизм, то есть, если это не если это не единственный монопольный каток в городе, где владелец установил ту цену, которая возможна, и ты типа либо катаешься здесь, либо не катаешься нигде, и вот все твое пространство выбора. Если это дело не так, и люди ходят на этот каток...
Т.С.: Безусловно.
Д.Щ.: ...за эти деньги. Значит, все в порядке.
Т.С.: Безусловно.
Д.Щ.: Это каток в центре города, да, он красивый. Это не то, что каток, который стоит во дворе, где темно, где нет никаких раздевалок, где ты на какой-нибудь скамейке ледяной переобулся, пошел, покатался и зашел обратно в темноте, переобулся. Это разные вещи.
Т.С.: Это если пойти по идее Сургут — город Нового года, и брендировать эту идею, то Сургут вполне можно превратить на весь зимний период, а он у нас большой, активной зимы там 6 месяцев, всю территорию города можно превратить в такую вот фестивальную даже процедуру: это же, действительно, множество катков, многие предприниматели, вероятно, за какие-то взаимоотношения с местной властью, за какие-то льготы, которые готова власть предоставлять, на своих бы территориях делали, как минимум, как бы уже катки заливали. Можно же как-то с коммунальными властями договориться, чтобы эти катки помогала городская дорожная служба обслуживать. Эта идея очень интересная, и она значительно оживляет городской ландшафт, люди выходят на улицу проводить свое свободное время, дышать свежим воздухом, приезжают люди из других территорий. И, конечно же, это хорошо работает и на экономику муниципалитета и на его социум, его ауру.
Д.Щ.: Что ж, хорошо. Давайте посмотрим. Мы, кстати говоря, о чем переживали, когда все это начиналось? О том, что это территория, которую отдали под зимний центр, она летом превратится в нечто что-нибудь другое, и предприниматель от туда не уйдет, и это все будет продолжаться так очень муторно, но посмотрим, во-первых, как этот проект случится, и как будет продолжаться в следующем зимнем сезоне. Переходите на следующее видео, предварительно подписываясь на наш YouTube-канал, там мы обсудим судьбу речпорта Сургута. Там территория, которая, конечно же, требует определенного внимания. И рано или поздно она его получит. И вот мы сейчас немножко о нем поговорим. Так что, поехали дальше.
