​Если на городской земле можно построить все что угодно – это обессмысливает политику формирования привлекательного региона

Одним из пунктов ежегодного обращения губернатора Югры Натальи Комаровой к депутатам и соотечественникам было обострение вопроса с молодежью. Согласно приведенной статистике, около 40 процентов жителей округа в возрасте от 14 до 35 лет не видят себе применения в Югре. Поэтому задание губернатора – сформировать программу, которая поможет удерживать молодежь. Пункты для этой программы обсудили в «О чем говорят» Дмитрий Щеглов и Тарас Самборский.

Д.Щ.: Здравствуйте, уважаемые зрители, слушатели, читатели siapress.ru. Меня зовут Дмитрий Щеглов. Я обозреватель этого портала. Тарас Самборский, издатель газеты «Новый Город», также на связи. Тарас, привет!

Т.С.: Привет, Дима! Привет всем, друзья!

Д.Щ.:Сегодня поговорим про одну тему, которая показалась нам любопытной по итогам обращения Натальи Комаровой к депутатам, к жителям, к общественности и так далее. То есть это там у нас было классическое такое зимнее мероприятие, когда зачитывается отчет правительства, потом объявляется послание, потом обращение губернатора с планами, с перспективами, с идеями о том, как жить дальше.

Было много всего сказано. Но мне показалось принципиальной вещью, которую интересно обсуждать, это тот факт, что Наталья Комарова указала на отъезд молодежи, на то, что молодежь нужно удерживать. Она привела статистику, что в среднем по округу где-то около 40% молодых людей в возрасте от 14-и до 35-и лет считают. Что им тут делать нечего по тем или иным причинам. В зависимости от муниципалитета процент этих людей варьируется от 20 до 70, то есть в каких-то муниципалитетах только 20%, что, конечно, много, но не сильно страшно. Считают, что там делать нечего. Но в некоторых муниципалитетах речь идет о 70%. Это, повторюсь, среди молодых, среди тех, кто будет, вообще-то, должен создавать какие-то новые продукты, новые идеи, смыслы и так далее.

Давай обсудим эту историю. Наталья Комарова поручила департаменту общественных и внешних связей и молодежной политики автономного округа подготовить программу, по которой будет проходить удерживание молодых людей в регионе, чтобы у них создавались какие-то точки приложения сил, которые бы их удерживали здесь. Давай обсудим, что бы мы могли предложить в этом разрезе в подобную программу внести, как, вообще, удерживать молодежь в таком округе, как Югра, со своей спецификой, со своими плюсами и минусами.

Т.С.: Не думаю, что мы в состоянии за 15 минут написать подробную программу, но сделать анализ очевидных болевых точек нашего региона, которые заставляют молодежь, как минимум, думать. Чтобы уехать отсюда, мы можем. И, в общем-то, разговоры эти строятся о том, какое качество жизни, какому населению обеспечивает региональная власть любого региона, в данном случае Югры. Если брать в целом и, в общем-то, Югра — один из трех самых привлекательных регионов в стране по привлекательности для жизни. Регион с одной из самых больших обеспеченностей на душу населения, с одним из самых больших, высоких уровней дохода населения. И это привлекающий фактор. Сюда едет очень огромное количество людей жить на постоянную или какую-то среднесрочную перспективу, на несколько лет, может быть, на 10 или более лет из других регионов России, в основном, это Курган, Челябинск, регионы, заметим, гораздо более бедные по всем этим перечисленным факторам, и кавказские республики России.

Д.Щ.: На самом деле, мне кажется, можно открыть расписание сургутского аэропорта и посмотреть, какие чаще всего рейсы и куда они направляются, и тогда будут понятны эти самые миграционные потоки, миграционные связи.

Т.С.: Именно. Это очень характерный и показательный момент. И это страны бывшего Советского союза, опять же, с низким уровнем жизни. В основном, это Средняя Азия. Собственно, для этого населения Югра — привлекательный регион. А для того населения, которое не ставит перед властью и себе задачу получить тот набор услуг, который сегодня Югра дает, еще раз: он выше, чем в целом по стране, безусловно, это Югру выделяет, это очевидно. Но коренные жители региона и жители с высоким интеллектуальным запросом не в этом видят задачу, которую должна власть обеспечивать. Скажем так: это не на первом месте далеко. Планируя свою жизнь, скажем так, после школы и дальше, а это обучение, карьера, получение профессионального образования, это создание семьи и это определение того периода жизни, когда человек планирует либо создавать уже династическую ячейку общества и под одной семейной крышей жить двумя-тремя поколениями, то есть там, где живет старшее поколение, среднее, дети, идти по этому пути, либо тем или иным образом перемещаться. У Югры есть очень важный фактор, влияющий на принятие решения об отъезде. Это климат. Да?

Д.Щ.: Да.

Т.С.: И большинство людей, на самом деле, свое решение обосновывают климатом, климатически-тяжелыми условиями для жизни. Это факт. Но в условиях развитой медицины и в условиях решения многих других задач, о которых я хотел бы поговорить, климат уходит с первой позиции на третью, четвертую, пятую. И вот, посмотрим, то население, которое не о расписании самолетов сургутского и других югорских аэропортов, что заставляет, безусловно, думать о месте жительства, как о постоянном. Первый фактор: они могут не обязательно в этом порядке находиться, но я вижу так: школы, качество школьного образования. Если мы возьмем этот параметр, то в Югре, опять-таки, формально, все прекрасно: школы строятся, школы обеспечены учителями, школы не нищие, как в Шадринске или в городе с очень низкой бюджетной обеспеченностью. Но. Здесь опять пошли НО. Но мы не можем решить проблему перевода школ на обучение в одну смену.

Д.Щ.: Да. Где-то это получается, но в Сургуте пока далеко до этого.

Т.С.: Губернатор ставит задачу по тому же Сургуту, еще это было во времена мэрства Дмитрия Попова, и ничего не произошло. Это то, что более половины муниципальных бюджетов тратиться на образование. По многим муниципалитетам. И гигантские средства Югры направляются именно на систему образования. При этом школы, при том, что они переполнены, они не являются полноценными центрами досуговыми привлечения школьников, жителей соседних городов, как это было, кстати говоря, в советскую эпоху.

Я застал это, я помню, что наша 8-я школа сургутская не прекращала свою жизнь с уходом последних учеников. И хотя там было и две и три смены, и тоже в то время, это было время бэйби-бума, спортзалы работали до последнего, до 10-ти, до 11-ти часов вечера, какие-то кружки там велись, кто-то постоянно там находился, тир у нас там был, где НВП проводили пресловутое в подвале. Ну, в общем, на территории школы были корты, были спортивные площадки. Все это работало. Это было больше чем школа. Просто больше. И опыт западной системы государственного образования, который я хорошо знаю, наблюдаю, говорит о том, что, действительно, школа — это больше, чем процесс какого-то там образования.

Решается ли эта проблема? Будет ли комитетом по делам молодежи округа этот пункт обозначен? Не знаю. Было бы неплохо. Пошли дальше. После школы начинается профессиональное образование. Что у нас с этим? Югра — регион, который современный, индустриально сформировался спустя 60 лет после освоения первого месторождения. И стало ясно, что Югра будет в этом направлении расти и дальше.

Поэтому здесь, помимо нефтяной, газовой промышленности, геологоразведка, энергетическая промышленность, транспорт очень сильно развит, стройка, строительство промышленных объектов — очень важный элемент. Вот все профессиональное образование, обеспечивающее регион квалифицированными рабочими и инженерными кадрами, в каком сегодня состоянии находится? Если взять на примере того же Сургута, то среднее профтехобразование развивается по такой вот очень непостоянной синусоиде. Понятно, в Советские годы здесь было несколько профтехучилищ, которые давали набор квалифицированных рабочих специальностей. И эти выпускники обеспечивали все стройки, все, что делается руками, все, что мы видим, как построен город, как построены соседние города, все это делали СПК и ПТУ. Мощный нефтяной техникум. Это само собой понятно. Как бы он и до сих пор в Сургуте есть. Кто помнит, у нас даже был энергетический техникум какое-то короткое время, который исчез и сейчас вместо него какой-то очередной дом-контор. Да? На улице 30 лет Победы. Что касается высшей школы, я даже не припомню ни одного серьезного ВУЗа, кроме того же института нефти, который при «Сургутнефтегазе» и который является фактически...

Д.Щ.: Это филиал Тюменского индустриального.

Т.С.: Тюменского института.

Д.Щ.: Да.

Т.С.: Все. При том, что высшая школа очень сильно развивалась, она ушла в гуманитарном направлении. Тот же СурГУ: два крупных, мощных университета, но это гуманитарный университет. Очень хорошо. Но регион индустриальный. А в условиях, когда мы входим еще и в постиндустриальную эпоху, а сейчас еще и другие вызовы, не все гуманитарии могут себя просто обрести, а рабочие мозги, рабочие руки и инженеры, менеджеры технологических проектов, менеджеры логистики, по-прежнему, нужны. И за этими перспективными специальностями молодежь уезжает из нашего региона в другие места учиться.

Д.Щ.: И это, я бы сказал, даже неплохо., только в том случае, если этой молодежи будет в кайф вернуться домой после этого обучения, набравшись опыта, набравшись, насмотревшись на другие города, наобщавшись с другими людьми, и применять все эти навыки у себя дома, в том случае, если у них появится желание в этот самый дом вернуться. Вот в этом, мне кажется, очень-очень большая проблема.

Т.С.: Прекрасно. Это следующий пункт. Мы же поступательно: человек родился, слава богу, с роддомами в Югре все прекрасно, сходил в садик, более-менее можно, если не колобок, пошел, сходил в школу, та же самая проблема, и получил, каким-то образом, где-то профессиональное образование, ты прав уехать на 5 лет из родного места или в другую страну, получить там образование с тем, чтобы вернуться назад, это колоссальный опыт личный и колоссальный опыт для региона, потому что это осеменение такими знаниями, таким жизненным опытом, такими практиками иными, которые бесследно не проходят и требуют какого-то применения в дальнейшем.

Так вот задача региона — создать почву для этих практик. Мало найти хорошую работу в нашем регионе, что является гигантской проблемой. Бесперспективность найти хорошую работу для молодежи, пожалуй, сегодня проблема номер 1 для тех, кто задумывается над своим будущим. Это серьезная проблема. У тебя, собственно, выходов несколько: ты попадаешь, либо во власть того или иного уровня...

Д.Щ.: Хорошая ли это работа, еще надо задать себе этот вопрос, учитывая все нюансы, которые у нас происходят во власти, и...

Т.С.: Да. Но та часть молодежи, которая во власть стремиться, она считает, что это хорошая, потому что там можно зарабатывать много нелегальных денег. Есть такое представление у кого-то, что власть — это деньги, власть — это большой достаток. Тоже самое можно сказать о силовых органах и, наконец, о корпорациях. Вот, собственно, три работодателя у нас в регионе. Говорить о том, что у нас малый бизнес развит на столько, что он создает реальную конкурентную биржу труда, сегодня, к сожалению, не приходится. Сегодняшний малый, мелки, средний, ИПэшный бизнес — это бизнесы выживающие, это полная оптимизация всего, никакого расширения штата, никакого развития, никаких инвестиций в производство. Вот он как сегодня выглядит. Поэтому обучившись где-то, куда приезжает тот или иной молодой человек? Он приезжает в этот регион и перед ним стоит такая вот дилемма. Ну он еще может быть развозчиком еды, таксистом. Это понятно. Это как раз удовлетворение запросов на работу для жителей из тех регионов, о которых мы сейчас говорили.

Так вот для того, чтобы человеку было интересно жить, допустим, он нашел работу, хотя работа просто так не находится, это тоже большая комплексная задача перестроить весь рынок региона, сделать его привлекательным, притаскивать сюда какие-то новые производства, делать здесь разные хабы транспортные, логистические, цифровые, те же гуманитарные, кстати говоря. В этом плане все эти проекты с НТЦ, со строительством 2-го ж/д моста... Что там еще? Какие мы еще можем перечислить? Заводики какие-то у нас, вроде бы, должны...

Д.Щ.: Да, несколько заводов у нас...

Т.С.: Это все прекрасно. Но мы даже вспомнить не можем больше трех проектов, по большому счету. Правда? А проектов таких должно быть много, десятки. От каких-то мегакрупных, как в Тобольске «Сибуровские» заводы, до мелких, средних проектов.

А для этого люди должны иметь возможность заниматься спортом, в регионе должны быть не только массовый спорт, все эти уличные площадки, доступность спортзалов, вопрос к школам и вопрос к тому, а сколько у нас, вообще, доступных спортзалов в регионе? Их огромный дефицит. Доступность к бассейнам — еще больший дефицит.

И это очень важная штука — это наличие профессионального спорта в регионе. Все смеялись над Вячеславом Федоровичем Новицким, бывшим заместителем мэра Сургута, первым заместителем председателя правительства Югры, который работал и при Александре Филиппенко и немножко при Наталье Комаровой. Все смеялись над Юрием Важениным. Над теми деятелями, которые развивали профессиональный спорт в регионе, просто тащили его за уши, находили спонсорские деньги, сами спонсировали очень много, доводили курируемые ими команды до каких-то высоких национальных показателей во всех этих спортивных лигах... Вот это все свернуто, этого нет.

У нас был очень развит хоккейный спорт в Сургуте. Все это держится на энтузиастах. Профессиональный спорт хорош не тем, что дает заработок тренерам и лучшим игрокам, какие-то там деньги вертятся. Нет. Он, все-таки, создает рабочие места большому количеству людей. И это профессиональные рабочие места, которые требуют, смотрим пункт «профтехобразование», который требует определенной профессиональной подготовки, который можно давать где-то, или здесь у нас в Югре, или эти спортивные клубы профессиональные, полупрофессиаональные дают им работу, они обеспечивают гарантированной работой: это тренировочные базы, это соревнования, это поездки по стране, по миру, это все-все-все, это экипировка, спонсорские контракты, это дополнительные деньги в местной экономике. А у нас профессиональный спорт пошел немножко в совершенно такое бюджетное-прибюджетное состояние, вот, какая строка там есть, нате вам на плавание, нате вам на биатлон, нате вам еще куда-то. Ну все, нету, к сожалению, нету.

Досуг. Интересная тема — досуг. Мы о нем говорим регулярно. В досуг можно включить просто все. И, конечно же, наши чиновники рапортуют постоянно, как мы много проводим всяких мероприятий, открываешь их эти планы на неделю, на месяц, на год, там сотни всяких мероприятий, но факт остается фактом: наступают выходные дни, а пойти некуда, просто некуда. Люди в Югре, особенно в небольших населенных пунктах, запросами, еще раз говорю, на тот уровень жизни, с которого мы начинали, на высокий уровень жизни, на высокий интеллектуальный уровень жизни, они изнывают, им просто нечем заняться, Отсюда рыбалки, дачи, какие-то пикники. Это все прекрасно. Кстати говоря, о рыбалках: эта тема ведь тоже опосредованно сворачивается на территории Югры благодаря всем этим нормативным актам, запрещающим простым гражданам появляться в лесах, на месторождениях, все в шлагбаумах, все в каких-то пропусках, пропускная система. Ну и плюс федеральные законы, которые теперь регламентируют размеры крючка, на который теперь можно ловить рыбку на Почекуйке.

В общем, культура близко с досугом связана. Ну культура — культура. С моей точки зрения, культура, конечно, просто берем Сургут: что такое культура в Сургуте? Все. Вот и все. Мы вспоминаем только филармонию, вспоминает Сургутский драмтеатр, театр «Гротеск». Правда? Ну так?

Д.Щ.: То есть речь идет о том, что для того, чтобы привозить сюда что-то интересное, это нужно, чтобы были большие залы, это нужно, чтобы была логистика, чтобы в этот большой зал было выгодно привезти какого-то большого артиста, чтобы на него съехались со всей Югры люди, и окупили это мероприятие. То есть это все так в таких узлах, которые не разрублены и не расшиты и с этим очень тяжело.

Т.С.: Нет. Я говорю о том, что таким городам, как Сургут, Нижневартовск необходимы конгресс-центры минимально на 2 тысячи посадочных мест. Вообще, идеально делать посадку на 3 тысячи человек. Как только появляется подобный зал, город автоматически попадает в график всех мировых турне. Ладно, мы сегодня про мировые турне говорим с трагической усмешкой, но когда-то, вероятно, времена наступят иные. А что такое мировое турне? На гастроли группы AC/DC, например, будут съезжаться жители всех регионов. Съезжаются — это означает, что у тебя, опять-таки, растет местная экономика досуга, растет отельный бизнес, растет транспортный бизнес, транспортная логистика. Эти все цепочки в мире являются наукой просто. Это вот не так вот, что мы сидим, болтаем, что вот, давайте, будет у нас конгресс-центр, мы его построим, и такие сидим, его планируем. Ничего подобного. Все совершенно взаимосвязано. Этому учат. Тысячи, 10-ки тысяч специалистов этим занимаются профессионально и, действительно, создают такие логистические продукты, от которых дух захватывает.

Ведь логистика — это не просто транспортировка нефти по трубе в Европу, а логистика — это все просто. А если перейти от досуга и культуры к туризму, опять-таки, это логистически очень взаимоувязанные вещи. Про туризм мы с тобой просто делали несколько выпусков за несколько последних лет. Ну нет у нас внутреннего туризма. Ну примитивно это все. Не создаются ни базы отдыха профессиональные, не блат-хаты... Правда? А нормальный туристический бизнес, который точно также привлекает региональных и сторонних, международных туристов, иностранных.

Для этих туристов не должно возникать проблем с попаданием на территорию нашего региона. А что такое попадание на территорию? Это качество аэропортов. Сами знаем, какое у нас качество аэропортов и с точки зрения пресловутой безопасности, и с точки зрения обеспечения пассажиропотока, грузоперевозок. Все параметры у нас, которыми гордятся все транспортники. Нет. Мы же говорим о сервисе, мы же говорим о безбарьерной среде, мы говорим об удобстве, об элементарном соответствии качества аэровокзального комплекса современным требованиям архитектурным, логистическим, дизайнерским и так далее и тому подобное.

Это попадание через, не знаю, железную дорогу. А у нас нет железной дороги. У нас вокзал, который мог бы быть одним из центров туристического интереса. Да? Одним из объектов туристического интереса, просто сносится, и власти не смогли профессионально доказать РЖД, что этого делать нельзя, что мы хотим сохранить этот объект для нашего региона, мы хотим на нем зарабатывать деньги, популяризировать и регион, и РЖД. Но нет. Мы не можем даже такую задачу решить. А попасть железной дорогой в какие-то глухие населенные пункты, помимо на шей ветки Тюмень-Салехард вообще невозможно. И никаких инвестиций в этом направлении не предполагается, как я думаю.

Вот и туризм. И соответственно, мы от туризма попадаем в следующий мой пункт. А доступность региона, вообще, какова? Вот твоя ремарка про расписание аэропортов. Доступен ли наш регион для жителей других регионов страны? Так-то, по большому счету. Ну ведь да, Андрей Мартиросов мне сейчас скажет, что ты сошел с ума, ты за один-два перелета из другой точки страны попадаешь в Сургут. Да, конечно, попадаешь. Но, во-первых, вопрос цены, во-вторых, вопрос пресловутой той самой логистики. Будет ли это легкое путешествие, или это вот прям путешествие настоящее, вымотанное, еле живой там добираешься до отделения получения багажа в аэропорту каком-то, ловишь какую-то тачку, где непонятно какой водитель тебя везет... Все. Гостиниц нет, переночевать негде. Ну это комплекс. На следующее утро тебе пойти некуда. Вот ты приехал в этот прекрасный доступный регион, вышел и куда пойти? В «Сургут Сити Молл» айда толпой. Целой нашей курганской деревней пойдемте, будем покупки совершать.

Соответственно, если на все это посмотреть так критически, ну я постарался посмотреть глазами человека, которому 25 лет, он только что отучился в хорошем университете, и он такой с узелком за плечами говорит, что а не поехать ли ему в Югру поработать, не создать ли мне семью, не построить ли мне тут дом? Я пропустил, кстати, этот пункт — жилье. Это очень важный момент. Возможность получения качественного жилья, которое можно делать жильем на 10-летия вперед для своей семьи. Это тоже большая проблема в Сургуте. Жилье, вроде, доступное есть. Но на сколько оно качественное и хочется ли там держать своих детей, воспитывать? Это уже вопрос. Вот, какую программу, видимо...

Д.Щ.: А еще добавить один пункт. Когда ты говорил про досуг, я думал, что ты скажешь, а я, значит, добавлю. Благоустройство. То есть, элементарно, как выглядит город, как выглядит улица, по которой ты идешь, как выглядят твои парки, как выглядят твои скверы, есть ли они, вообще, рядом с тобой? То есть все эти вещи — это очень важные штуки, то, что создает среду, что создает ощущение, атмосферу. Когда ты идешь в, условно, Тюмени, куда, как многие могли заметить, я переехал после Сургута и тогда ни капельки не пожалел. Ты идешь и даже в районе, который не центральный, ты ощущаешь жизнь: ты идешь, а там везде какие-то бизнесы открыты, какие-то кафешки, очень много-много кафешек в Тюмени. Я не знаю, как они это сделали.

Т.С.: Они упростили цену входа для предпринимателей в этот сегмент рынка. Вот и все. Они облегчили с точки зрения цены, с точки зрения сроков, с точки зрения административного давления. Это простые все вещи.

Д.Щ.: Вот. Я и говорю про то, что это тоже очень решающие факторы, когда ты идешь, ты видишь вокруг жизнь, а не смерть, когда ты не видишь какие-то пустые здания, точнее, не какие-то просто там парковки и какие-то там просто какие-то квартиры, высотки, когда ты идешь по парку, там какие-то красивые вещи, какие-то конструкции, какие-то красивые подсветки и так далее, это все вещи, которые приятны, они создают атмосферу, они атмосферные. В этом направлении есть много плюсов. Но над этим еще нужно работать, работать и работать.

Т.С.: Но это ведь не твое научное открытие или не открытие чиновников тюменской мэрии. Во всем мире самый быстрый способ оживить территорию — это открыть ворота для малого и мелкого бизнеса, для микробизнеса. Потому что это самая быстрореагируемая когорта предпринимателей на меняющуюся ситуацию. Разумеется, когда ты идешь по Сургуту и на месте, где мог бы быть скверик или, может быть, будущий большой проект полезный в виде, я не знаю, пресловутого планетария, хорошего спортивного центра.

Вот моя статья сегодняшняя. И вот ты видишь совершенно не допустимое строение, которое омертвляет все вокруг себя. Оно омертвляет. Оно дает заработок, оно для очень узкой прослойки населения, у которой нет этих высоких интеллектуальных запросов на жизнь, они не хотят гараж с магазином сопутствующих товаров среди, в общем-то, неплохих жилых домов. Они хотят, возможно, бассейн, возможно, шахматную школу, возможно, картинную галерею, возможно, нормальный сквер, где можно выпить кофе, купив его в каком-то симпатичном ларьке (не пугайтесь этого слова, господа чиновники). Но когда власть росчерком пера позволяет первому встречному построить все, что угодно на городской земле, то это, безусловно, перечеркивает любые планы региональной власти, государственной, местной власти на создание привлекательности региона для жизни молодых людей. Вот это все планы перечеркивает. И это надо, конечно же, прекращать беспощадно.

Д.Щ.: Да, ну что ж, мы будем прекращать наш разговор на этой неделе. Подписывайтесь на наш канал на YouTube, читайте нас на siapress.ru и через неделю снова с вами встретимся, поговорим о том, что было у нас интересного. До свидания! До новых встреч!

Т.С.: Всем спасибо, друзья! Всем пока!